Extreme Psychology and Personal Safety

Рис. 2. Предметные поля современных концепций информационного противоборства (по Р.С. Выходец, 2023)

По мнению ученого, противодействие деструктивным воздействиям нужно осуществлять, используя возможности генеративных и рекомендательных систем на основе технологий искус­ственного интеллекта. Причем, с учетом: уже сложившихся в мире двух геоинформационных про­странств и разработки единой политики на уровне ОДКБ, специфики в области мировоззренческо­го, медийного и когнитивного компонентов контрвоздействий.

Юриспруденция

Среди растущего числа монографических исследований юристов научной новизной и масштаб­ностью затронутых проблем выделяется докторская диссертация А.А. Смирнова на тему «Формирование системы правового обеспечения информационно-психологической безопасности в Российской Федерации» (2022).

В ней показано, что в нашей стране при наличии обновленной «Стратегии национальной безо­пасности Российской Федерации», утвержденной Указом Президента РФ от 2.07.2021 №400, дей­ственная модель обеспечения информационно-психологической безопасности на основе системно­го видения правовых механизмов противодействия в условиях глобального информационного общества — пока отсутствует.

Ученый доказывает, что для обеспечения данного вида безопасности важно повышение цифро­вой грамотности населения, в том числе с внедрением мер просвещения и обучения граждан инструментам профилактики и защиты от информугроз. Ученый считает, что юристы должны выйти на разработку — с учетом международных правовых актов — ряда стандартов, и, после их принятия, довести до граждан и организаций следующие нормы:

• о допустимости ограничения основных прав человека, включая свободу слова, в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения, защиты прав и свобод других лиц, в том числе защиты прежде всего детей от вредной информации и коммуникации;
• о правомерности введения ограничений на оборот информации в средствах массовой инфор­мации и сети Интернет;
• о необходимости криминализации наиболее опасных контентных и коммуникационных угроз и применения мер государственного принуждения к виновным физическим и юридическим лицам;
• о целесообразности существования на национальном уровне механизмов сорегулирования и саморегулирования информационной сферы в интересах безопасности.

Психология

Учеными, занимающимися проблемой повышения личной безопасности сотрудников силовых структур и правоохранительных органов, продолжалась разработка психотехнических мер по моде­ли «Звезда выживаемости» (Рисунок 3), которая была создана в 1980-х годах сотрудниками науч­ного подразделения ФБР (США) и имплементирована в отечественную психопрактику благодаря пособиям профессоров А.В. Буданова и А.И. Папкина.

Рис. 3. Основные факторы личной безопасности сотрудников («Звезда выживания»)

В контексте модели «Звезда выживания» современные ученые (М.В. Виноградов, О.А. Ульянина, 2020; М.Г. Синякова, И.Г. Шевелева, 2020; Т.Л. Смирнова, Л.Ю Субботина, 2020) предложили допол­нения в обеспечении безопасности по нравственно-правовой и информационно-психологической составляющим (тактика и приемы противодействия шантажу, провокациям, втягиванию в незакон­ные связи и т.д.). Согласно Н.Е. Красноштановой, дефинирование психологической безопасности субъекта служебной деятельности следует осуществлять через категорию «психическое образова­ние», а не через «психическое состояние», как это делалось ранее в большинстве исследований [14].

Специфика безопасности личности у специалистов опасных профессий в последние годы много­планово изучалась сотрудниками Института психологии РАН. Согласно Н.Е. Харламенковой, раз­

ное отношение субъекта к миру является определяющим в переживании им своего бытия — как опасного или безопасного, — что в итоге сказывается на способе регуляции субъектом активности в стрессогенных обстоятельствах [26, 27].

По данным исследования Ю.Ю. Бессоновой, безопасность и благополучие в профессиях повы­шенного риска зависит от управления рисками, причем проактивный подход здесь возможен с учетом предваряющей оценки личности и существующей ментальности в организациях [3].

Конструктивным представляется выход в исследованиях профессоров Т.М. Краснянской и В.Г. Тыльца на выявление связи между психологическими ресурсами безопасности личности (познавательными, эмоциональными, мотивационными) и опытностью субъекта, связанной с его нахождением ранее в разных типах экстремальных ситуаций, а также обоснование перспектив раз­вития методов оценки и развития психологической безопасности.

В предложенной учеными концепции личной безопасности субъектов в психологическом про­странстве вызовов современности — показывается важность наличия имплицитной концепции личной безопасности, в том числе в аспекте психолого-криминологического фактора самообороны и иных адаптационных сценариев [16].

Интерес представляет компаративное исследование профессоров А.Г. и Ю.М. Караяни по спец­ифике информационно-психологических воздействий в контексте парадигмы стратегических ком­муникаций [10]. Учеными также обоснована важность выявления психологических механизмов коммуникационных процессов в смешанном оффлайн-онлайн пространстве, в которое включены «люди в погонах».

Учет данных механизмов позволит целенаправленно формировать информационно-психологи­ческую устойчивость, основанную на осознании своего служебного долга, критическом восприя­тии информации, уверенности в собственной правовой защищенности, высоком профессионализме способности эффективно управлять своим психическим состоянием [11].

Видный социальный психолог А.Н. Сухов, учитывая расширение отечественных исследований макропсихологического уровня, констатирует, что сегодня информационная безопасность — это комплексная реальность, которая выражает право общества на получение достоверной информа­ции, сохранение тайны и конфиденциальных сведений путем противодействия перехвату, прослу­шиванию передаваемых сообщений, проникновению в компьютерные сети; защиту личности и общества от воздействия на них информационно-психологических угроз, диффамации и клеветы; контрборьбу в ходе информационно-психологических войн; борьбу с преступностью в сфере информационно-телекоммуникационных систем; борьбу с нелегитимным использованием средств PR в ходе предвыборных кампаний и для обеспечения организационной безопасности [23].

Позиция ученого базируется на понимании феномена безопасности в ракурсе охранно-защитной модели, обоснованной юристами [24], а мер противодействия информугрозам — как системы дей­ствий субъектов, применяющих разные средства и технологии в целях выявления, идентификации и ликвидации внешних и внутренних угроз [25].

На наш взгляд, подход профессора А.Н. Сухова в определенной мере уводит от предметного поля психологии в сторону социологии, т.к. не дифференцирует роль и возможности разных кате­горий субъектов во взаимодействии и превентивном решении задач по возникающим информугро- зам. Данный пробел в отношении сути безопасности и ее оценки, представляется, конструктивно преодолевается профессорами П.А. Кисляковым и Е.А. Шмелевой. Они, на основе анализа имею­щихся концептуальных подходов и методов диагностики за рубежом и в России, определяют воз­можность комплексного изучения феномена как состояния, интегрального свойства, особенностей активности субъектов деятельности и проявлений в поведении — на индивидуальном, групповом и более массовом уровнях [13].

Л.М. Костиной в докторской диссертации на тему «Психологическая безопасность личности субъекта образования на этапе перехода на следующую ступень обучения» (2023) констатируется, что при наличии значительного числа исследований, направленных на выявление факторов, обе­спечивающих безопасную образовательную среду, их влияние нивелируется, если в образователь­ных организациях не создана ориентация самих обучающихся в непрерывном процессе воспитания и образования на культуру безопасности.

Ученый доказывает, что ранее разработанные предложения по решению проблемы формирова­ния психологической безопасности субъектов образования должны быть объединены в интегратив­ной модели, которая позволяет выявлять роль следующих характеристик: устойчивость личности, которая в период перехода на следующую ступень обучения понимается как проявление ей способ­ности как системы сохранять просоциальное поведение при различных отрицательных явлениях; сопротивляемость, под которой понимается свойство, характеризующее защищенность личности от деструктивных воздействий за счет внутренних ресурсов; защищенность/незащищенность лич­ности, проявляющаяся как переживание индивидом позитивных/негативных психических состоя­ний, отсутствие/наличие беспокойства, тревожности; эффективность деятельности, рассматривае­мая через показатель ее результативности за счет активности самоизменений.

Педагогика

Учеными продолжена традиция совершенствовать методику формирования культуры безопас­ности у обучающихся [4]. В современных исследованиях выявлены особенности влияния растущей цифровизации образовательного процесса на безопасность личности в разных видах школ, вузов, при дополнительном профессиональном образовании.

Мы разделяем позицию Ю.В. Калегиной, которая экспериментально доказала, что в рамках дополнительного образования — для получения результата в повышении культуры безопасности у взрослых людей — важно разрабатывать индивидуальные программы ее развития. Программы должны быть построены с учетом результатов предварительного выявления перечня индивидуаль­ных особенностей, обусловленных спецификой этапа профессионализации; личного опыта по пре­одолению имевших место травмирующих и экстремальных условий [9].

Итак, результаты проведенного анализа позволяют констатировать: информационно-психологи­ческая безопасность рассматривается учеными как ключевая социальная проблема. И, в силу ее многоплановости, для выработки действенных мер противодействия растущим угрозам и опасно­стям (прежде всего, в цифровом пространстве), необходим междисциплинарный подход, в рамках которого системообразующими факторами станут психологические предикторы, отражающие роль активности индивидуальных и групповых субъектов.

В диссертациях, защищенных в последние три года по разным наукам, показана ограниченность в обеспечении безопасности, когда опора идет только на сформулированную юристами и заведен­ную в разные законы «охранно-защитную модель». На наш взгляд, с учетом разработанной фило­софами концепции антропосоразмерности (В.И. Курашов, 2009 и др.) представляется важным реа­лизовывать при обеспечении информационно-психологической безопасности «превентивно-куль­турную модель», в которой культурно-нормативным ориентирам и превентивной психотехниче­ской направленности мер предотвращения уделяется первостепенное внимание.

Пролегомены современной модели обеспечения информационно-психологической
безопасности

Учитывая, что современные исследования по информационно-психологической безопасно­сти пока не позволяют выйти на теоретические обобщения уровня интегративной модели — в том числе из-за отсутствия в последнее пятнадцатилетие докторских диссертаций по многим отраслям психологии — раскроем, основываясь на методологии создания научной схемы поис­ковых разработок [5, с. 9], два ключевых императива — превентивно-виктимный и культурно­развивающий, которые актуальны для дальнейшей научно-исследовательской и психотехниче­ской деятельности.

Превентивно-виктимный императив в обеспечении информационно-психологической безопас­ности выражает важность: выявления предрасположенности различных категорий людей и их групп к деструктивным информационным воздействиям; создания системы многоуровневой про­филактики.

В методолого-концептуальном ракурсе при разработке проблемы совершенствования обеспече­ния информационно-психологической безопасности, на наш взгляд, можно опереться на разработ­ки в области психовиктимологии.

Учеными под виктимностью (от лат. victima — жертва) понимается совокупность имеющихся у человека психических и социальных черт, приобретенных стереотипов и привычек поведения, соз­дающих предрасположенность к превращению этого человека в жертву разных акторов.

При изучении уязвимости человека в современной информационной среде представляется возможным опираться как на идеи из «концепции способствующей жертвы» Менахэма Амира, где уязвимость связывается с необоснованным доверием (легкомысленностью) и оплошно­стью (небрежной неосторожностью) самого человека [31], так и на выводы психологов о потенциальной виктимности у лиц, чья профдеятельность проходит в опасных для жизни ситуациях.

Учитывая, что факторы виктимологического риска традиционно подразделяются на две груп­пы — факторы, присущие информационной среде и независящие от человека, и факторы, связан­ные с человеческим капиталом, — меры профилактики уязвимости должны разрабатываться с учетом специфики указанных групп детерминант.

По первой группе факторов необходимо, на наш взгляд, обосновать меры блокирования «циф­рового беспредела», связанного с виктимогенными воздействиями в электронных СМИ и на плат­формах Интернета. В связи с этим, руководствуясь Программой фундаментальных научных иссле­дований в РФ на долгосрочный период, утвержденной Распоряжением Правительства РФ от 31.12.2020 № 3684-р, психологам важно активизировать «макропсихологические исследования состояния общества в условиях глобальной нестабильности, по изменению культурной идентич­ности граждан Российской Федерации в цифровом пространстве и аксиологии общения в цифровой информационно-коммуникационной среде; включиться в междисциплинарные разработки, направ­ленные на снижение подверженности личности и социальных групп манипуляциям в условиях информационной войны.

В отношении определения адекватных мер по второй группе факторов задача психологов состо­ит в комплексном изучении детерминант и механизмов противодействия трансформации сознания людей в транспарентном информационном пространстве и, прежде всего, у подростков и молоде­жи, постоянно «живущих» в цифровом мире.

Данные исследований (П.В. Кисляков, Т.А. Нестик, Г.У. Солдатова и др.) свидетельствуют, что воздействия (технологично упакованные специалистами в области коммуникации или смоделиро­ванные искусственным интеллектом в Интернете), влияют одновременно на восприятие, внимание, память, мышление, воображение. Учитывая это, можно констатировать, что для обеспечения информационно-психологической безопасности крайне важно развивать уже у обучающихся в школах и вузах информационно-психологическую грамотность работы в виртуальной и дополнен­ной среде, способность к критической рефлексии получаемой информации, устойчивость личности к негативным информационным воздействиям [20, с. 9].

Это актуально не только для россиян детского, подросткового и юношеского возраста, но и для взрослых. Ведь несмотря на то, что у последних имеется сформированное отношение к своей стра­не, ее властям, политике, обществу — в условиях повышения экстремальности бытия — их пози­цию стремятся пошагово менять на основе современных технологий. Например, через методику «Окна Овертона», контроль интерфейса и работу модераторов на площадках виртуального обще­ния в соцсетях, непрерывный выпуск топ-новостей и комментарии к ним в СМИ, моделирование речевого и символического поведения участников форумов, политику блокирования отдельных комментариев, блогов и т.д.

На действенность информаций для инверсии отношений у людей при кризисных событиях ука­зывают специалисты как по «менеджменту восприятия» [6], так и в области «информационной войны» [22, с. 67—80].

Культурно-развивающий императив в обеспечении информационно-психологической безопасно­сти выражает значимость утверждения у россиян просоциальных ориентиров жизнедеятельности, составляющих основу безопасного функционирования личности, общества, государства. На это особо обращено внимание в Указе Президента РФ от 17.05.2023 № 358 «О Стратегии комплексной безопасности детей в Российской Федерации на период до 2030 года», где зафиксировано, что в зоне особого внимания должна находится информационная безопасность подрастающего поколе­ния, а поэтому деятельность государства и субъектов воспитания должна быть целенаправленной в области защиты от факторов, негативно влияющих на физическое, психическое и нравственное развитие.

Воспитание информационно-психологической культуры, на наш взгляд, должно базироваться на учете специфики развития у человека двух ее составляющих — личностной и деятельностной. Личностная составляющая основывается на аутопсихологической компетентности и информацион­но-психологической грамотности человека по вхождению и проявлению активности в информаци­онном пространстве, где сегодня имеют место разноплановые «цифровые угрозы» (см. Рисунок 1) и ведутся разные виды информационной войны (см. Рисунок 3). Развитие данной составляющей важно для человека потому, что позволяет ему быть психологически готовым и способным своев­ременно предотвращать персональные деструктивные воздействия.

Деятельностная составляющая информационно-психологической культуры связана с навыками и умениями противодействия объективным материально-техническим опасностям и угрожающим воздействиям — при осуществлении профдействий в информсреде, причем как в типовых, так и экстремальных условиях.

Как известно, Министерство просвещения России утвердило для старших классов общеобразо­вательной школы новые учебники «Основы безопасности жизнедеятельности» (2021), которые подготовлены большим авторским коллективом и изданы под научной редакцией психолога Ю.С. Шойгу. Конструктивно, что в учебнике для 9 класса есть модуль «Безопасность в информа­ционном пространстве», который дает как общее представление о данном явлении, так и знакомит со следующими явлениями современной цифровой среды: опасными программами и явлениями цифровой среды, контентом и опасными персонами в интернете, материалами, распространяемыми различными деструктивными течениями (а также знакомит то средствами защиты от них).

Однако в рамках модуля по теме «Безопасное поведение» дан преимущественно материал по профилактике правонарушений в интернете, хотя проблематика обеспечения личной информа­ционно-психологической безопасности более многопланова. На это при личном общении ука­зали и учителя, посчитавшие важным предложить дополнить модуль материалами по психоло­гии самообеспечения информационно-психологической безопасности в онлайн-бытии, продук­тивные стратегии по которой предложены в исследованиях психологов [15], а также материа­лами по проблематике профилактики развития у детей зависимости от смартфона [28] и соци­альных сетей [29].

Расширение в вузовском образовании дистанционной формы обучения и тестового контроля знаний привела к ряду отрицательных явлений. Если не уходить в детали, а о них уже приходилось вести речь в одной из наших публикаций [21], то в контексте информационно-психологической культуры обращу внимание на рост среди современных студентов «надпознавательной ориента­ции» — прагматичной установки не на получение знаний, а лишь на приобретение сертификата о получении образования («корочки» — как об этом часто говорят).

Учитывая, что в период обучения в вузе у студентов есть возможность для длительного время­провождения в интернете, у них может происходить размывание границ онлайн-реальности и офлайн-реальности, в том числе с движением от «логоса к мемам», с ориентацией на идеалы пост­модерна и представлением о равноценности всех стилей и способов жизни.

Мы разделяем позицию И.А. Кефели, что сегодня «именно против мемов, олицетворяющих образы «темных сил», должны быть направлены методы и средства обеспечения ментальной без­опасности подрастающего поколения» [12]. В связи с этим представляется своевременным Письмо Минобрнауки от 22.11.2023 №МН-5/203361 о введении в учебные планы вузов по всем уровням подготовки психологов дисциплины «Духовная безопасность личности и традиционные россий­ские духовно-нравственные ценности в работе психолога».

Заключение

Возросшие масштабность и технологичность воздействий СМИ и Интернета на людей актуали­зирует междисциплинарную разработку проблемы обеспечения информационно-психологической безопасности. Если раньше учеными исследовались отдельно ее составляющие — информационно­техническая и информационно-психологическая, — то в условиях цифрового общества актуально изучение их взаимосвязанности и выявление уязвимости людей, т.к. могут быть задействованы возможности искусственного интеллекта по профилированию личности и осуществлению процесса усиления виктимизации.

На основе анализа современных исследований установлено: сегодня — в условиях ведущейся против россиян информационной войны со стороны сотрудников спецслужб стран Запада и аффи­лированных с ними структур, а также повышения (с началом СВО) активности и специалистов из украинских ЦИПсО, — «охранно-защитная модель безопасности» (доктринально обоснованная юристами и с 1992 г. заложенная в разные виды законодательства), ведет преимущественно к фак- туально-локальному реагированию на деструктивные информационные акции, осуществляемые против разных категорий россиян.

С учетом предложений, содержащихся в современных монографических исследованиях, и в кон­тексте философской концепции антропосоразмерности — нами была обоснована важность пере­хода к реализации «превентивно-культурной модели обеспечения информационно-психологиче­ской безопасности». Ее содержание представлено в виде комплекса мер противодействия, обосно­ванных в рамках двух ключевых императивов: превентивно-виктимного и культурно-развивающе­го. Данные императивы предопределяют, на наш взгляд, дальнейшую научно-исследовательскую и программно-проектную деятельность.

Учитывая, что сделанные нами предложения носят комплексный характер, надеемся на их заинтере­сованное обсуждение не только в психологическом сообществе, но и на междисциплинарном уровне.